Ливень не сразу опомнился и отреагировал на рождение ещё двух котят. От маленького Звона ему не хотелось отводить глаз, каким милым ему казался собственный сын. Целитель, Углелистый, тоже лизнул серого и отошёл.
Кот уткнулся в малыша носом, и просидел так какое-то время. Он думал о том, каким славным воином станет его сын. Да-да, а какому отцу не хочется, чтобы его дети были одними из самых лучших? Может этому пока ещё маленькому комочку когда-нибудь придётся занять пост предводителя... Ливень отвлёкся, вспомнив о Пыльнозвёзде, но только в его голове пролетел вопрос: "Как он?", перед глазами снова появился сын. Молодой отец улыбнулся и решил всё-таки отдать его матери, как-никак, а новорождённые всегда ужасно голодные, иначе почему они так долго пьют молоко?
Пятнистый аккуратно поднял Звона, тот оказался настолько лёгким, что воитель даже удивился. Ливню было так приятно, что даже дрожали лапы, особенно когда он увидел ещё двоих.
Пришлось немного сдержаться, чтобы не броситься к ещё одним новорождённым детям, ведь так он мог нечаянно поранить первенца.
Стараясь идти плавно, чтобы не сильно сотрясалось при ходьбе всё тело, он дошёл до живота Полуночницы и положил Звона, где копошились ещё двое. Очередного серенького котёнка Ливень слегка пододвинул носом. Это оказалась девочка. Отец поднял голову и посмотрел на третьего. Этот был его собственной копией, по крайней мере, относительно окраса.
Не смотря на это, теперь уже кормящей королеве, не становилось легче. Она всё ещё тужилась. Углелистый, конечно, этим займётся, но здесь просто невозможно не волноваться! Тут же кот вспомнил, что котят нужно как следует вылизать, дабы согреть, и, подняв серенькую девочку, имя для которой он ещё не придумал, отошёл, и начал усердно согревать языком. Теперь он делал это более уверенно, хотя лапы всё равно дрожали. Согревалась дочь быстро, но этого времени было не достаточно, для выбора полноценного имени.
Подходящее слово вертелось на языке, но никак не хотело вспоминаться. Иногда такое бывает, когда самые очевидные слова, которые ты помнил ещё пару минут назад, вдруг пропадают из твоей головы, и вспомнишь ты их не скоро...
Ливень смотрел на второй по счёту серый комочек и пытался работать мозгами, которые из-за счастливого настроения куда-то вдруг испарились.
«Дымок!» - вспомнил воитель пропавшее слово. Вот оно имя его дочери!
Кот поднял Дымку и положил на место, к животу. Только он хотел приступить к третьему, как чей-то незнакомый голос прокричал с поляны:
- Речное племя, я, от имени своего предводителя, прошу вас помочь Грозовым котам, на нас напали Тени и Ветер, и, скорее всего, разобравшись с нами, они пойдут на вас, иначе зачем бы им ещё объединяться? - рефлексы воителя тут сработали, и он моментально оказался у входа в пещеру, пытаясь разглядеть какого-то кота. Судя по его словам - говорил Грозовой кот, но стоит ли доверять незнакомцу, внезапно появившемуся в лагере, и зовущем на помощь Речное племя?
На вид «Грозовой» походил на воителя, высокий, широкоплечий, но мордашка была какая-то детская.
- Утренний, я уже бегу на помощь! - первым как-то отреагировал на это Древесный Коготь.
- Мышеголовый, - зло прошипел Ливень. Во-первых, его очень интересовало, откуда он знает имя этого кота, а во-вторых, чего это он так уверен, что информация достоверная. Может Грозовое племя их просто выманивает, чтобы в лагере осталось меньше воителей. Хотя... зачем?
- Древесный Коготь ты не можешь туда идти один. Я тебя её отпущу, иначе если с тобой что-то случится я буду думать, что это моя вина. Так, что я с тобой. - эти слова Вьюжки немного потупили пятнистого. Он совершенно не понял смысла сказанного, хотя и её мысленно обозвал мышеголовой. Такая же излишне самоуверенная. Они как минимум должны были найти глашатаю, и сообщить ей, а уж потом, собравшись, отрядом идти в бой. «Какие же глупые иногда эти новоиспечённые и ученики! Даже если это и правда, вдвоём вы тоже не справитесь». - конечно, будь он сам учеником или только ставшим на свой пост воителем, может быть, так бы и не думал, а даже наоборот, побежал за ними сломя голову и не подумать о том, что разъярённый предводитель за это вполне может по меньшей мере наказать их.
Кот обернулся через плечо и посмотрел на целителя.
- Я должен предупредить Ветрогонку, - с ноткой вины проговорил он и грустно перевёл взгляд на возлюбленную. Не хотелось оставлять её вот так, но долг воителя твердил обратное. Он должен.
Выходя из пещеры, Ливню вдруг стало не только обидно, но и тоскливо. Ведь он мог бы сейчас сидеть со своими котятами...

>>> Главная поляна>>>

Полуночница открыла глаза. Кошку разбудили звуки грозы. По крыше палатки барабанил дождь. Полуночница потянулась и слегка поежилась. Воительница тихонько прошла к выходу из палатки. Кошка высунула голову на улицу и посмотрела в небо. Темные свинцовые тучи расплылись по всему горизонту, то тут то там яркими вспышками, молнии пронзали небо.Ветер бушевал с такой свирепостью,что казалось еще чуть-чуть и деревья просто сломаются под его тяжестью. Ливень становился все сильнее, от чего голова и шея Полуночницы уже стали насквозь сырыми. Кошка зашла назад в палатку и отряхнулась.  "Где же все?"-подумала она.

---->Главная Поляна
Лесная Рысь уперлась в ветку изо всех сил.
Кинув Кедролапке и Светлоспинке, чтобы поднажали, она поддела ветку снизу. Сучки искололи кожу, но сейчас ей было не до сучков. И даже не до бока. Наконец, ветка сдвинулась.
Кедролапка, давай, немного выше! Ветка, словно подумав, медленно откатилась к краю лагеря и остановилась около берега реки. Лесная Рысь хвостом позвала спутниц и совместными усилиями выкинула реку в течение.

Палатка была наполовину разрушена, несколько веток вырвались из плетения, однако большая часть крыши уцелела. Жить можно.
---->Куча с дичью

Начало игры.

Больше всего на свете Дубравница не любила (хотя, будем честны, совершенно точно ненавидела) работу с мелкими объектами. В детстве она всеми силами отнекивалась от предложений порыбачить в мелководье (она до сих пор слышит этот бодрый юный голосок у себя в голове: «Пойдём, Цветолапка! Там так много мальков плавает, будем пытаться их ловить!»), в юности упрямо отказывалась от обучения ловле мышей (впрочем, её возражений никто слушать не собирался, да и выучиться всё же пришлось — надо же было чем-то кормить племя в сезон морозов, когда реки и озёра покрывались коркой льда), а в более зрелом возрасте стала вежливо отказываться даже от предложения ощипать куропатку — эти пёрышки такие мелкие и лёгкие, постоянно вылетающие из лап, что просто ар-ргх!!

Однако — спасибо, ураган — в этот раз работы с мелочёвкой избежать не удалось. Сил на то, чтобы таскать тяжёлые объекты вместе с остальными котами племени, у Дубравницы не хватало, а деятельность декоративного характера («Во-от... вплети ветвь ежевики туда, а вот эту ветку поставь здесь...») закончилась слишком быстро. Или, что наиболее вероятно, усидчивая воительница просто переделала всё, что могла, за минимальные сроки.

Теперь Дубравницу ждал мелкий мусор. В основном это были камушки, еловые шишечки, сосновые иголки — подарки, принесённые ураганом с территории соседнего племени Теней — или пара блестящих раковин, очевидно, раньше лежавших под водой. И видит Звёздное племя, давать подобную работу белобокой вояке было воистину худшей идеей из всех, что когда-либо зарождались в чьих-то головах. Разумеется (великие небеса, разве это не было просто очевидно?), Дубравница сорвалась. Когда очередной камушек, словно какой-нибудь кузнечик, выскочил из её лапы, а шишка, всё то время бывшая во рту, вместе с чихом вылетела наружу и укатилась в неизвестном направлении, кошка буквально взвыла. Злосчастный камушек тут же встретился с широкой когтистой лапой, взлетел в воздух, звонко прощёлкал часть своего пути, удачно попадая на лежащие тут и там камни, и затих где-то возле палатки воителей.

Злость быстро сошла на нет, и воительница, тяжко вздохнув, нехотя поплелась за камушком — получать нагоняй от старших («Великое Звёздное племя, Дубравница, ты можешь хоть раз выполнить работу, ничего не сломав в порыве гнева?») не хотелось совершенно. Наслушалась уже, спасибо. Хватит.

Уже возле палатки, найдя искомое и неприязненно пихнув камушек в сторону основной кучки мусора, Дубравница собралась было уходить, как вдруг на глаза ей бросился клок белой шерсти. В иной ситуации она бы и не обратила на него внимания вовсе, — шерсть как шерсть, что в ней особенного? — но в это раз громко и крайне недобро закричало внутри шестое чувство. А чья это шерсть, собственно?
Дубравница сделала пару шагов, обходя палатку, и поражённо замерла, когда увидела перед собой тело. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы сделать неутешительный вывод: смерть.

Кошка почувствовала, как внутри неё всё с силой сжимается, и едва сдержала горестный вой, так и просящийся наружу. С огромным трудом она заставила себя полностью осознать, что видит перед собой. Кого видит перед собой.

— Ох, Громовица, — просипела Дубравница, судорожно вздыхая. — Бедная, бедная Громовица. Ты была бы прекрасной воительницей.

Некогда белоснежная шкурка юницы слиплась и почернела от засохшей грязи, а одна из лап была неестественно вывернута в сторону. Глаза её были закрыты. Оно, наверное, и к лучшему — вряд ли Дубравница смогла бы так относительно спокойно отреагировать на мертвецкое равнодушие в чужом взгляде. Она ведь была так молода!

— Небеса забирают лучших, — прошептала кошка. Перед глазами всё поплыло, и она быстро смахнула непрошеные слёзы. Она знала, что ей стоило сделать, но в тот момент, когда в глаза бросился мёртвый силуэт, все здравые мысли разом покинули голову белоснежной. Громовицу хотелось... утешить. Хотелось крепко обнять (обхватить) лапой, несмотря на облепившую тельце грязь, успокаивающе лизнуть в щёку, как часто делала её, Дубравницы, мама, и сказать, что всё будет хорошо.

Уже не будет.

Воительнице не понадобилось много времени, чтобы перетащить тощее тело на середину поляны. Она не понимала, почему ей так больно смотреть на Громовицу — ведь всегда, всю свою сознательную жизнь она была равнодушна к чужому горю!

А потом Дубравница поняла.

«Я ведь так и не успела попрощаться с ней...»
Она тихо ахнула от этой мысли. Действительно, не успела.

Она рвано вздохнула и коротко ткнулась носом в шерсть Громовицы — нет, не Громовицы вовсе, а своей бывшей ученицы, такой же молодой, энергичной и прекрасной, как эта погибшая кошечка, — тихо прошептав извинения за собственную эгоистичную ошибку.

«Прости, Громовица, — подумала белобокая вояка, отстраняясь от мёртвого тела и молча давая проход другим соплеменникам и неуёмным от горя родителям, — но те слова предназначались не тебе».

Дубравница оглядела поляну в поисках Лесной Рыси. Возвращаться к работе ей было неловко, а склонности к бесконечным слёзам и крикам по умершим она не имела, так что оставался только один адекватный вариант развития дальнейших событий: времяпровождение с подругой. Вероятно, им стоило бы сходить на охоту, развеяться.

Нет, подумала Дубравница раздражённо, когда ушей её коснулся душераздирающий вой матери, им определённо стоило куда-нибудь сходить прямо сейчас.

Отредактировано Дубравница (2016-07-16 22:51:32)