В последнее время родные просторы Речного племени начали давить на кошку. Ответственность за все эти земли, ранее казавшиеся такими крошечными в глазах молодой воительницы, упала ей на плечи тысячетонной бетонной плитой, пригвоздила к земли, ломая кости; Беззвёздное Небо могла поклясться, что временами слышала их мерзкий хруст. Предложение (сказанное голосом столь ласковым и взволнованным, что кошке стало страшно стыдно за собственную неконтролируемую слабость и столь заметную уязвимость) пойти прогуляться по нейтральным землям она восприняла положительно, хотя и не была никогда любительницей изучать чуждые Речным котам просторы; ей всегда хватало озера, рек с плакучими ивами и широких полян, покрытых по утрам сверкающей росой или хрупкий инеем.

«В конце концов, — справедливо рассудила она тогда, с лёгкой улыбкой кивая на чужие слова о красоте и спокойствии внеплеменных территорий, — прогулка ещё никогда не шла нам во вред».
Она проявляла эмоции, неискренние, натянутые на кошачью морду, словно некачественно сделанная шутовская маска; внутренне же новоиспечённая предводительница находилась столь далеко от населённых котами лесных территорий, что никакие звёзды, даже самые яркие, не могли отследить её путь.

Ей просто необходимо было отдохнуть.

Вместе они шли молча, бок о бок, лишь изредка перебрасываясь короткими фразами друг с другом (Небо успела заметить, как ловко её подруга избегала тем о неожиданном становлении молодой кошки предводительницей и обо всём Речном племени в целом, и была ей за это бесконечно благодарна); в основном белобокая вояка лишь разглядывала невиданные ранее территории и наслаждалась тёплыми лучами солнца, гревшими её ссутулившуюся спину.

Беззвёздное Небо полностью ушла в себя, практически тонущая в собственных мрачных мыслях, когда голос сбоку отвлёк её. Она удивлённо вскинулась, моргнула пару раз, приходя в сознание и возвращая себя в реальность, и попросила повторить.

— Там чей-то кот.

Кошка посмотрела в указанную сторону и удивлённо шевельнула ухом. Перед ней на солнечном пяточке земли что-то делал огненно-рыжий юнец (она не смогла сразу для себя сказать, был тот племенным или каким-нибудь одиночкой; так или иначе, имени предводительница не знала). Вопрос о принадлежности котика, впрочем, мгновенно сошёл на «нет», когда Небо смогла разглядеть стиль и последовательность его движений. Определённо, племенной.

— Великие звёзды, — громко вздохнула она, скривившись, не сразу замечая, что своим голосом привлекла к себе чужое внимание. — Ну и отвратная же стойка. Не знаю, чему он там пытается научиться, но с таким распределением веса ему даже мёртвого не одолеть. Наставнику, кем бы он ни был, стоило бы на пару лун самому в оруженосцы отправиться, чтобы программу повторить, раз он его такому учит.

Будь этот малец Речным учеником − давно бы уже лежал, хватаясь за ушибленное ухо, и стонал в сторону когтистой кошки (очень, надо сказать, вспыльчивой когтистой кошки) проклятья и гадости. Отчасти рыжего спасло и новое положение Беззвёздного Неба в их кошачьем обществе: негоже было предводителю набрасываться на чужих оруженосцев (хотя, признаться, рыжий выглядел в её глазах скорее как котёнок-переросток, чем настоящий ученик − столь уж сильное впечатление произвели на неё неопытность котика и его манера речи), какими бы заносчивыми они не были; даже сейчас, взбудораженная громкими едкими словами, готовая, поддавшись собственной распалённой раздражённости, нанести точный тяжёлый удар в кое-чей розовый нос, Речная кошка понимала, чем это могло обернуться для неё и всего её племени. Поэтому ограничилась впившимися − всего на короткий момент, чтобы успокоить взвинченные нервы − в землю когтями и громким удручённым вздохом. Спутница, в отличие от самой Небо, злиться не стала; наоборот, усмехнулась в усы, подавилась воздухом и звонко рассмеялась.

— Небо, — сказала она, и белобокой кошке, при всей своей привязанности к ней, страстно захотелось заткнуть болтливый рот лапой, лишь бы не слышать больше этого развесёлого тона. Нашла, над чем хохотать; суровая воительница, ага, как же, — тебя уделали.

— О, убери эту ухмылку со своей морды, — Беззвёздное Небо закатила глаза. — Я её терпеть не могу. А ты, — она обратилась к дерзкому юнцу, — держи язык за зубами, пока... — она не договорила финальную часть «...я его не вырвала», посчитав её излишне жестокой для детского слуха, и неопределённо повела плечами. — Не стоит, в общем, тебе такими громкими словами раскидываться. Я − взрослая кошка, да ещё и из чужого племени, а не твоя закадычная подружка, с которой ты можешь обмениваться колкостями. Твоё исполнение приёма ужасно, и мне даже доказывать ничего не надо для этого, просто посмотри на свои зарубки на стволе дерева. Ты таким скользким ударом хочешь бить своих будущих противников? Что ж, удачи. Только коготочки не сломай об их шкуру, когда будешь атаковать. И попытайся не получить в глаз во время подготовки к удару.

Она хмыкнула и скривила морду вновь, полная презрения, и собралась было пойти прочь от рыжего негодника, когда её окликнули вновь. Радостный голос не предвещал для Неба ничего хорошего...

— Может, научишь его приёму? У тебя хорошо получается, а он, бедный-несчастный, пропадёт без твоего урока.

Кошке осталось только обернуться и выгнуть в недоумении белую бровь. «Учить того, кто в будущем, возможно, захочет вышибить мне мозги на поле битвы? Ей солнце голову нагрело?»

На этом моменте глаза выпучила даже её спутница, смотря на котика (очевидно, самоубийцу, которому, к его же счастью или несчастью, не довелось повстречаться с боевой Дубравницей, и который, более того, от неё ни разу ещё не огребал), как на умалишённого. Безобидная шутка определённо выходила за границы дозволенного, и чем выше поднималась на загривке белая шерсть Неба, чем ярче сверкали на солнце её круглые глаза, тем яснее это становилось. «И почему предки решили выбрать меня именно сейчас, — отчаянно зашипела она в чужое тёмное ухо, ловя своим взглядом чужой − сочувствующий (определённо, не ей − оруженосцу) и виноватый, — когда мне предоставилась такая прекрасная возможность надрать ему хвост?»

— Никаких драк, — она вздохнула на голос, поучающий её очевидным вещам, но позу и взгляд, полные нескрываемой агрессии, откровенно провоцирующие огненно-рыжего котика, не убрала. — Ты предводительница, а не вспыльчивая ученица. Решай проблему так, чтобы мы все вышли отсюда сухими.

Беззвёздное Небо припомнила свою ученицу: та хоть и не была столь же напыщенной, как чужой котёнок (сейчас, пусть и держа дистанцию, кошка наконец смогла разобрать прелый запах Грозовых лесов, и всё встало на свои места; она никогда не считала этих котов мудрыми или рассудительными − лишь какими-то отчаянно-храбрыми, свято верующими, что любая беда обойдёт их стороной, и ученик этот был прекрасным тому подтверждением), но тоже имела своих тараканов, с которыми молодой наставнице приходилось активно бороться. В том числе, ученица очень любила лезть вперёд составленной учительницей программы, считая себя, по молодости лет, самой сильной, самой важной и, несомненно, самой способной.

Как хорошо, что Небо успела найти к ней подход, прежде чем та погибла.

Небо выпрямилась и придала морде неожиданно спокойное выражение, тут же ловя на себе вопрошающий взгляд и кивая в ответ с едва заметной улыбкой. «Сейчас будет шоу».

— Увы, кодекс воителя не позволяет мне нападать на младших по возрасту и статусу вне поля боя. Однако ты вполне можешь показать мне, как отработал свой приём, — солнце, вышедшее из-за туч, бросило луч на её морду, и сине-голубые глаза кошки сверкнули. — Без когтей, иначе мгновенно их лишишься. Давай, малец.

Это, наверное, было её личным проклятьем.

Ещё сама Беззвёздное Небо, будучи в юношестве Цветолапкой, белошкурой кошечкой-красавицей с неиссякаемым запасом энергии, вела себя так: считала себя умнейшей и сильнейшей, рвалась вперёд, не страшилась ни перед кем и открыто вступала в конфликт с любым котом, несмотря на то, был ли тот едва открывшим глаза котёнком или аж самим Звездопадом. Были у неё и срывы, и крики, и ругань с наставником и вообще всеми Речными соплеменниками, попадавшимися на пути − словом, ученицей она была способной, но крайне непродуктивной. Слишком... зацикленной на собственных успехах и неудачах, слишком самоуверенной. И с этого, наверное, всё и началось.

Этот оруженосец, Грозовой котик, действительно напоминал предводительнице её подопечную. Был в нём и азарт (Беззвёздное Небо могла поклясться, что видела, как светились чужие глаза, и солнечные лучи не играли в этом никакой роли), и бесстрашие, и, несомненно, храбрость и целеустремлённость, толкающие юнца вперёд, пропитывающие каждое его слово и движением подлинными пламенем и страстью. «А ещё он нетактичный и абсолютно безрассудный».

Безрассудство − не та черта, которую Небо хотела видеть хоть в ком-то, тем более в учениках, чья кровь, по её опыту и наблюдениям, кипела, казалось, даже ночью, побуждая тех к неожиданным действиям с неожиданными последствиями. Побеги из лагеря ради встречи с другой на границе поздней ночью, пересечение границ, дерзость по отношению к старшим. «Выбить бы из него всю эту дурь».

В Беззвёздном Небе заиграло тёплое чувство наставничества, однажды почти отбросившее свои корни после трагической смерти ученицы, но крепко пустившее новые при появлении умницы Мерцания. Рыжий котик был безразличен для молодой предводительницы, но именно он, наверное, окрасил её внутреннее древо в яркие, как собственная шкурка, краски, и позволил распуститься разноцветным цветам.

Впрочем, вряд ли ему бы понравилось у неё обучаться. О её строгости и требовательности слышал каждый Речной ученик. Каждый же её уроков страшился.

Кошка скривилась, когда чужая лапа коснулась её морды, проводя по ней косую черту, но медлить и церемониться (мысли о том, что ей не стоило нападать на чужого оруженосца, отошли на задний план; в конце концов, это была тренировка по обоюдному согласию) не стала. Позволив ударить себя по щеке, она подсекла чужую лапу на обратном пути к земле и безжалостно пригвоздила её к нагретой почве, без труда опрокидывая котика (в реальном бою с чужим воителем Небо и близко не стала бы пользоваться подобным шутовским приёмом, но в тренировке с неопытным учеником позволила себе немного повыпендриваться − на неё ведь смотрела дама) и ставя вторую лапу ему в местечко между лопатками.

— Боюсь, ты бы меня таким ударом даже ото сна не пробудил. Очевидно, на живых целях тебе пока тренироваться рано. Иди к дереву и расскажи, о чём ты думаешь во время приёма. Как ты его представляешь?

Она отпустила рыжего котика и отошла к подруге, слушая её тихие комментарии и тихо посмеиваясь над ними. Глаза её горели, а голос приобрел спокойную чёткость и ясность, уверенность в собственных словах и действиях.

Кажется, Беззвёздное Небо вошла во вкус.