Ковыль шла  по лесу медленным шагом ,принюхиваясь к каждому запаху.Снегопад ощутимо мешал кошке,ведь сквозь него трудно хотя бы что-то разглядеть.
"Да,в такую погоду   дичь вылезет  из своих нор... Поскорее бы настал сезон юных листьев .."
Наконец воительница услышала возню в корнях сосны.Припав к земле,кошка стала медленно подкрадываться к добыче.Вот-вот и она поймает ее,но кое-что подпортило охоту.А именно в самый не подходящий момент кошка чихнула,мышь конечно же это услышала и быстро юркнула под корни.
-Грр,ненавижу тот сезон!- раздосадовано сказала кошка и пошла в сторону границ,может там повезет.

Сердце стучало в такт шагам, его стук напоминал глухое, далекое звучание маятника старых часов в темной, покрытой пылью комнате. Иногда глубокий, отрывистый и чистый звук учащался одновременно со возрастанием скорости шага, а затем, при остановке, отбивал бешенную дробь, чей звук схож с топотом миллиарда ног, но топот такой слаженный и четкий, будто один азартно вальсировал, задавая такт остальным. Он кружился в танце, прислушиваясь к стуку сердца и улыбался, словно стыдясь собственной слабости. И все «они» улыбались. Как только Проклятый останавливался, дабы убедится, что по близости нет дичи, отзвук стука затихал, вальс, бессмысленный и дикий, прекращался, «они» с улыбкой на губах без слов клялись друг другу, что в следующий раз тишина сердцебиения не смутит их, что, конечно, очень опрометчиво. Стоит болотной птице неподалеку подать голос, как волнение снова захлестнет кошачье тело, стук снова участится, яростно качая кровь, и снова возобновится хаос, царящий в душе охотника. Однако, сейчас ему чужды танцы и торжественное веселье, известное лишь «им», его взгляд прикован к пестрому оперению дичи. Внутренний маятник бешено барабанил, безмолвно оповещая хозяина о всепожирающем враге - волнение - однако, сейчас разум существа, что вежливо улыбается малому котенку в лагере, отключен, Проклятый слился с инстинктом охотника, с первозданным звериным голодом. 
Птица отчужденно смотрела куда-то вдаль, сквозь лохматые «лапы» сосен, сквозь лес и, наверное, ее сердце сейчас умеренно стучало, ибо нет причин для тревоги. Укол зависти пронзил, на первый взгляд, непроницаемую стену голода, охотник оскалился, все больше накручивая «их». Веселое и пышное торжество окончено, настало время дикости и животных инстинктов. Мускулы на лапах напряглись, на миг Проклятый даже подумал, что ему не избежать судорог, но к счастью все обошлось. Слегка дернулся кончик хвоста, сверкнули голубые глаза. Он готов.
Чувство незащищенности нахлынуло на кота в самый последний момент, момент прыжка. Он снова почувствовал себя котенком, собирающемся забраться под материнский бок, ибо там, за пределами детской, в большом мире его, котенка, что-то испугало, а мама рядом, она спасет... Только за место ожидаемой защиты он ощутил лишь холодное прикосновение сырости и твердость земли. Он промахнулся. И оказался в западне хвойного леса, коварного и малоизученного. Птица, насмешливо махнув хвостом, поднялась на двух своих крыльях и скрылась во мраке леса - он, не обращая внимания на царивший везде день, в сей местности не исчезал. «Они», испуганные провалом, тоже покинули Проклятого, теперь компанию ему составляли лишь прогнившие корни, да камни, по воле злого рока нашедшие себе приют в этой мрачной яме. Кот после двух попыток выбраться наружу, оставил это бесполезное занятие, а страх невольно начал свою привычную рутину - пожирать разум. Прикусив нижнюю губу, Проклятый пожалел, что отправился в охотничий патруль в одиночку, ибо помощь соплеменников те так сильно ущемляет его гордость, как, например, если его спасителем окажется грозовой воитель. Презрительно скривившись, он посмотрел наверх. Ждать, - думал он, - придется ждать. Неизвестно, сколько положено сумрачному коту просидеть в этой западне, но встретить свою смерть в сырой и дурно пахнущей яме он не хотел. Страх рисовал перед взором Проклятого картины, страшные и мерзкие: личинки-трупоеды пожирают его изнутри, выползают из уже пустых глазниц, питаются его мертвым мозгом и живут внутри головы. 
- На помощь! - вопреки собственным желаниям закричал воин, - Помогите!

Отредактировано Проклятый (2013-08-29 11:53:38)

Проклятому стоило лишь набраться мужества, отбросить в сторону все глупые предрассудки и на время забыть про гордость и, без сомнения, он бы не боялся просить помощи у посторонних, но в этом-то и заключалась главная проблема. Гордость - это то, что всецело принадлежало Проклятому, ибо даже собственное свободное время он вынужден отдавать племени. Именно гордость грызла его изнутри, только заслышав ответ на крики о помощи. Именно гордость сейчас царапалась и негодовала, унижая воина все больше, на миг тот даже пожалел, что предзнаменования, показанные страхом, не свершились наяву.
Вернувшись в реальное время, Проклятый долго размышлял, браться ли за палку. Изначально она казалась ему длиннющей и опасной змеей, что жаждет его плоти, лишь спустя несколько минут она приобрела очертания древесной частички. А еще он размышлял, кто являлся его спасителем. Кот не чувствовал его запаха, не мог разглядеть личину и, конечно, не мог распознать голоса, что тоже немало колеблемо для гордости. Он не привык считать себя знатоком лесных жителей, но за сорок лун проживая на этой стервозной земле можно было выучить хотя бы самых основных, занимающих высокий пост на иерархической лестнице.
Как и велел незнакомый голос, Проклятый встал на задние лапы и внезапно скривился, ощутив острый укол в подушечках. Отдача падения, - философски подумал он, словно додумался и осознал самую невероятную вещь в этом мире. От такой мысли коту стало смешно. Выпустив когти, сумрачный воитель вцепился когтями в конец палки, ожидая, когда спаситель потянет ее на себя. Было ужасно осознавать, что он, Проклятый, будет перед кем-то в долгу, тем более, перед чужеродным котом. Или кошкой. Если злая шутка еще не кончилась, то это будет кошка.
А так непременно будет, - подумал горе-охотник.

Выскочив из лагеря Листва бежала, как только могла. В день своего посвящения, она уже была в лесу, вместе с юными оруженосцами, которых шли со своими наставниками за территорию лагеря. Она ходила с ними, и ей все очень понравилось. Кошка решила, что так выглядит весь мир. Огромные поля, простирающиеся за озеро, за территорию племени и дальше. Но территория племени Теней ее явно впечатлила. Когда Листва чуть не врезалась в древо, которое внезапно появилось перед ней, кошка была крайне удивлена.
Остановившись, она принялась осматриваться вокруг. Солнце с трудом сюда попадало и всё было покрыто мраком.
"Да уж, не зря они племенем Теней зовутся", - изумилась она.
Но эти огромные деревья очень удивили ее. Они были красивые и приятно пахли, но кошка решила не отвлекаться. Она медленно бежала по запаху Синицы, который уже успел стать слабее. Но внезапно он усилился, и Листва стала идти чуть медленнее. Она всматривалась вперед, и вдруг увидела Синицу. Та стояла перед какой-то глубокой ямой, и, держа зубами огромную палку, видимо, тащила кого-то. Но вот, когда ее наставница практически вытащила кота
изо рва, кошка увидела, как та быстро шмыгнула в заросли травы.
Она быстро проскочила к Синице, и тихо села рядом с ней, так, чтобы тот, кто был в яме, не заметил ее.
- Синица? - несмело позвала Листва кошку, - Что случилось?
"Слава Звездному Племени, она жива. И, вроде бы, не ранена, - мысленно решила она. - Наверное, она пошла за травами, и увидела кота, который попал в беду"
Листва стала внимательно смотреть на Синицу, ожидая ответа.

Отредактировано Листва (2013-09-09 20:49:03)