Большие хлопья снега, кружась, падали на темно-зеленые, массивные ветки древних елей и сосен. Хвойный лес зимой выглядел по-особенному – из-за мрака, который так любят сумрачные коты, снег здесь не был ослепительно-ярким, как россыпь бриллиантов, а наоборот – выглядел тусклым пятном грязной белой краски на фоне зеленых кистей лиственниц. Солнце, не проникавшее в чащу сумрачного леса, маячило где-то далеко на ярком небе аквамаринового цвета. Это блиставшее, как новогодняя елка, солнце и лес, такой мрачный и холодный, были полными противоположностями друг друга. Кое-где проскальзывали пятна света на снег, и это место сразу же загоралось, как начищенный драгоценный камень. Так и в жизни – сквозь черный холод сумрака проскальзывают лучи солнца.
Душа Пшеницы была похожа на саму метель – так же холодно и темно, а чувства, как горсти снега, летят в разных направлениях без остановки. «Подвернуть лапу перед самым выходом, - досадливо подумала она, - это надо уметь. Мне можно давать награду за удачливость!» Молодая воительница желала поучаствовать в битве – но, видимо, ее желаниям не суждено было сбыться. Растянув лапу, кошка была вынуждена лежать в палатке целителя, нюхая противные ароматы сушеных трав.  Ее дух, свободолюбивый, как дикий мустанг, рвался наружу из тесных стен палатки врачевателя. Желание чувствовать ветер на своих усах, желание слышать хруст первого снега под лапами и вдохнуть свежий, морозный, а от того и такой полезный воздух лечило все раны,  и вскоре Пшеница, удрав от надоедливого общества, вышла в лес.
Но что-то было не так. Камень, странный, большой и холодный камень упал ей в живот и там давил, давил так сильно, что бедная воительница не знала, куда ей деваться. Напряженная битва кипела где-то там, вдали от нее, и казалось, вся жизнь проходит мимо. Ей хотелось вновь стать только что посвященной воительницей -  получать первый опыт и первые шрамы, получать удовольствие от новых привилегий. «Семнадцать, - со странной горечью подумала она, - Семнадцать лун. Срок никакой, но  моя жизнь вся пролетает, как сон – нет, я не хочу этого! Почему нельзя вернуться в детство? Почему нельзя вернуть тренировки?»
Пшеница была уже совсем взрослой кошкой, но что-то юношеское не хотело покидать ее груди. Ей хотелось играть с осенними листьями, как котенок, и ловить снежинки ртом.  Что-то детское было и в ее сознании – она очень редко смотрела на вещи трезвым и хладнокровным взглядом, а даже если и смотрела, что бывает очень редко, то все казалось каким-то пасмурным и мрачным. «Пора взрослеть… Пора…» - пронеслось в ее голове, как приказ к действию. Посмотрев на замерзшее озеро, видневшееся  сквозь заснеженные стволы деревьев и блестевшее тысячами оттенками синего, Пшеница развернулась и быстрым шагом направилась в лагерь.
► Лагерь

Ураган превратил лес в сваленные кучи деревьев. Между ними мелькали рвы и овраги, свежие и старые. Это обильно поивалось мелкими и незаметными каплями дождя.
Буроцвет шёл, ведомый запахами от лагеря. "Быть может, это место найдётся здесь?"Он, казалось следовал  один. Соплеменники были где-то там. Но как бы там  ни было, кот ничего не мог с собой поделать. Не мог остановиться, подождать. Само состояние в паре с обстоятельством звали его и поторапливали. Как будто, гроза может разразиться вновь."Но ведь, это невозможно?"
Он ступал мягко и медленно, словно стараясь не спугнуть нужные пути. Он искал следы других котов, следы того, что станет домом, и заменит потерянную кровлю неприкосновенного прежде леса. 
Но в воздухе был только аромат недавно прошедшей грозы, сырости, да размокшей древесины.
Наконец, бурый остановился, дабы перевести дух и поискал соплеменников. "Ну и где Ледок и Призрачная?"

Буроцвету хотелось как можно скорее найти вожделённое место для племён. Ему хотелось, чтобы это оказался какой-нибудь целевший уголок уютного родного леса. Он желал стать тем, кто победит обстоятельство и найдёт тепло и  столь вожделённое для всех спокойствие. И он ждал хоть кого-то из соплеменников. Как бы ему не хотелось сделать всё в одиночку, коту требовались соплеменники. "И вот, полноценный патруль Теней появится и сообщит всем о спасении"... В своих мыслях воин походил на котёнка, который размечтался о будущей воинской славе.
В тени искалеченных ветром деревьев появился Солнечный Блик. Он шёл размеренно, и, как  Буроцвету показалось, неторопливо. Дойдя наконец до места, Блик так весело-пренебрежительно завязал разговор.
- Буроцвет! Я тут, а Ледок и Призрачная вот-вот к нам присоединятся. Давай-ка пока поговорим о нашем предводителе. Ты в курсе того, что у него есть сын? - 
"Что?... Как так? Будто бы на развлекательной прогулке!" Бурого смутила неторопливость соплеменника, и его такое положение "извне".  Мысли кота принимали гневный оборот и вовсю неслись на беду. Бурый уже и думать забыл о своих восхищениях Тигрозвёздом.. "Говорить, нет, даже думать, о каких-то там детях, пусть и предводителя нашего племени! Когда надо что-то сделать!" Буря начинала овладевать  котом У него затряслись поджилки и, как часто это бывает с этим вспыльчивым котом, он  мог потерять контроль над собой. И даже Буроцвет не знал бы тогда, что будет дальше. Он, сперва спокойно, а затем с нарастающей злостью, смотрел на Солнечного. Ему могло показаться, что бурый хочет его сожрать взглядом. Или, хотя бы испепелить.
Паузу он держал долго. По земле барабанила вода, стекающая с деревьев.
- Как? Сейчас? Не время сейчас для разговоров! Не время пустой болтовне! - Кот раздосадованно прижал уши и подался вперёд. Здесь не было никого, причём, достаточно давно, но Буроцвет ощущал старые запахи троп повсюду. Его тянуло за ароматами, и раздирало на части дорожками и тропами, не заметными глазу, но кричащие о себе нюху.

-----» Вход/выход из лагеря
Как бы Ледок ни спешил, как бы он ни стремился нагнать Буроцвета, он оказался почти самым последним в их группе. Даже Солнечный Блик обогнал его! Оруженосец собрал на шерсть кучу иголок, спотыкался чуть ли не о каждую ветку и продолжал мчаться вперёд к воителям, которые уже стояли вдвоём и о чём-то беседовали. "Меня ждут," - пристыженно подумал Ледок. Он так долго добирался, что Буроцвет и Солнечный Блик, никак, и само место уже нашли! Немыслимо. И что скажет ему Призрачная? Надеясь хотя бы предстать перед воителями в надлежащем виде, котёнок, медленно пробираясь через упавшие ветки, пытался очистить свою шерсть от хвои. Он хотел хотя бы не быть похожим на ежа. Но иголки никак не желали счищаться, они кололись, цеплялись и имели весьма противный вкус, когда Ледок пытался выцепить их зубами. Лишь спустя некоторое время ученик, наконец понял, что отнюдь не является причиной возникшей паузы. Коты молча глядели друг на друга.
- Как? Сейчас? Не время сейчас для разговоров! Не время пустой болтовне! – грозно произнёс Буроцвет и шагнул дальше. Он пребывал в скверном расположении духа, ровно как и Солнечный Блик. Ледок мог только гадать о событиях, произошедших секунду назад, но он даже не успел об этом подумать. В мгновении ока Солнечный Блик, прекрасный и глубоко уважаемый Ледком воитель, прыгнул на плечи Буроцвету и буквально вцепился в соплеменника. Ледок же, до сих пор остававшийся в стороне, опешил. Он не был уверен в законности действий Солнечного Блика, ведь он ещё не знал всего Воинского закона, но прерывать такое ответственное задание мелкой стычкой?! Ледок чувствовал, что должен что-то предпринять, но, не зная что, поспешно подбежал к воителям.
-Стойте! Что Вы делаете! Не сейчас!  – крикнул котёнок. Вступать в стычку двух взрослых воителей было бы глупо, и Ледок это прекрасно понимал, но уже выпустил когти на всякий случай.

Буроцвету удалось вырваться. Солнечный Блик стоял неподвижно. Он был в шоке. Отрезвил его вопрос заданный Буроцветом. - Что ты творишь? Совсем с ума сошёл? - спросил бурый воитель, подняв лапу на случай повторного нападения. Прости меня Буроцвет. В момент нападения я не отвечал за свои действия. Слова Тикиро о том, что в моём племени есть предатель, который доносит информацию Речному племени о последствиях урагана. Я подумал, что он тебя имеет в виду. Прости меня, пожалуйста, прости... - чёрно-белый не договорил. Из его глаз потекли слёзы. Впервые в жизни Солнечный Блик испытал чувство вины и стыда.